40 ЛЕТ ЛЮБВИ

Пессимист

You never know what is enough unless

you know what is more then enough.

William Blake

Едва ли кто-нибудь (кроме нас) заметил, что уже сорок лет в мире существует новая идея, новое учение, новая "религия". Люди еще по-старому занимаются политикой, копят деньги или поклоняются богам, хотя все изменилось. Новая истина была провозглашена. И она никого ни к чему не принуждает. Она будет ждать, сколько понадобиться. Потому что она – истина и, подобно шевиоту, не может заржаветь или сгнить.

Век за веком человечество пыталось усовершенствовать себя, обращаясь к преданию и традиции, как к мистической основе морали и закона, или, наоборот, громогласно или исподтишка порывая с прежним преданием и прежней традицией. И каждый раз приход в мир нового учения заканчивался кровью. Ибо каждый раз оно использовалось для передела собственности или ее защиты.

Всю дорогу человечество волновала не истина, а собственность, право на землю, привилегии, сытость и благополучие. Поэтому вся история была так щедро полита кровью.

Если двадцатый век и может чем-нибудь оправдаться, то только Летом Любви 67-го. И, конечно, его законным порождением – фестивалем Вудсток. Шестидесятые спасли двадцатый век, спасли морально, если не физически. Не будь их – он остался бы в памяти, как век Гитлера, Сталина, Юрия Гагарина и Моники Левински.

Ничего не возникает на пустом месте. До хиппи были битники, а до битников – киники. А между ними – был парень Иисус Христос и апостол Павел, чьи проповеди оказались настолько хороши и человечны, что потребовались многовековые усилия церкви, чтобы дезавуировать их. Средние века были временем большой свободы, во всяком случае, для людей с собственным мечом и замком. Они сочиняли песни для прекрасных дам и рыцарственно сражались с маврами. И с прибором клали на "центральную власть", еще не помышлявшую о своей земле – как о "государстве", а о ее населении – как о "народе". Но наступили Новые Времена, лафа кончилась, и все стало очень прогрессивно, то есть человеку вменили в обязанность быть патриотом и гражданином, как прежде он должен был быть католиком или буддистом. Конфессиональная самоидентификация сменилась национальной. Это железно привело к новым невиданным войнам. Безумие творит безумных, поэтому на короткий период человечество рухнуло в бред классовой самоидентификации, достаточно декоративной, чтобы много о ней говорить. Вообще, существует множество самоидентификаций, и хиппи – одна из них.

По-существу, это самоидентификация художника, который не хочет славы, подвижника, который не хочет сидеть одесную всемирного иерарха, и революционера, который не хочет крови и власти.

Олдос Хаксли пропел гимн расширенному сознанию и новой мистерии отношений. Алан Уотс старательно прививал дзен к западной березе. Маркузе разоблачал репрессивную цивилизацию и технологию власти.

А Гинзберг попросту говорил, что все эти вещи, эти войны – есть лишь результат непонимания. Никто из тех, кто устраивал их – не хотел их (якобы) устраивать, и если бы только все могли бы сесть вместе и по-дружески обсудить, в чем корень проблем… Забить трубку мира и нормально покурить.

А потом писатель Кен Кизи, гуру и пророк, и его апостольская команда ЛСД-экспериментаторов The Merry Pranksters сели в автобус и начали знаменитые кислотные тесты, перевернувшие сознание Калифорнии, и, наконец, изобрели группу, нашедшую специальное звучание, известное как "кислотный рок" ("acid rock").

Но по-настоящему все началось со знаменитого трехдневного Trips Festival'я в январе 66-го в клубе портовых грузчиков в Сан-Франциско, где соединились вместе сумасшедший звук, создаваемый Grateful Dead и Big Brother and the Holding Company, стробоскопы, пять кинопроекторов, море непонятного света на стенах, безумные наряды и безумные комментарии Pranksters и, конечно, ЛСД. Как пишет Том Вулф, это был первый съезд андеграундных сил, прежде существовавших на нелегальном положении. Тогда-то выяснилось, как велики их ряды, и что они, наконец, могут делать, все, что хотят, и ни небеса, ни закон не обрушатся на них. Успех фестиваля был так велик, что импреcарио Билл Грэхем подписал с залом "Филмор" контракт на проведение подобных фестивалей каждый уикенд. Люди съезжались на них со всей страны. Ящик Пандоры был открыт.

Тогда-то и начались хиппи – когда были найдены слова, механизмы и перспективы для новой лучезарной жизни.

Замечательно, что голодные всю дорогу стремились стать сытыми, а сытые – голодными, отказаться от вещей, собственности, защиты, стать боговдохновенными бомжами и познать вечную правду, которую затемняет блеск мира сего. Поэтому принцы уходили в лес, а дети истеблишмента – в хиппи.

Как их только ни называли и как они ни называли сами себя: Love Generation, Flower Children, Flower Power, Beautiful People, Woodstock Nation и т.д. Их объединила склонность к судьбе-музыке и тотальному пофигизму. Положительная программа их учения выражается в трех словах: peace, love, freedom, что можно перевести по-русски "отфакайтесь все!"

Что, собственно, такое это пресловутое "Лето любви"? Как-то без всякого почина и плана в Сан-Франциско съехались несколько десятков тысяч молодых людей, которые, чтобы было чем заняться, в карнавальных костюмах собирались на холме в городском парке и встречали рассвет, а потом провожали закат, танцевали, пели, занимались любовью. "Это был шанс выразить свою страсть, кричать и топать ногами, вместе любить и играть. Все в равной степени участники, которые не обманывают и не манипулируют друг другом. Никто от безнадежности не ставит на царство, силу или славу", – как описывал эти события Теодор Розак. А чтобы эти прекрасные люди чувствовали себя еще лучше – стараниями другим молодых людей были найдены вписки, пища, придумана бесплатная медицинская помощь (уникальная для Америки).

Лето, собственно, началось еще 14 января, когда в Парке Золотых Ворот (Golden Gait Park) на поле для игры в поло был обкатан знаменитый "Human Be-In" на пятьдесят тысяч человек (он же "Пау-Вау" и "Сбор племен") и утвержден образец для всей хипповой жизни. Все последующие рок-фестивали были большими be-in'ами, то есть тусовками, где люди собирались, чтобы пообщаться с себе подобными. "Диггеры" по образцу Кизи добавили позаимствованное у Оусли ЛСД в сандвичи с индейкой, которые бесплатно раздавали всем, кто, на их взгляд, в них нуждался. Среди участников: Аллен Гинсберг, Тимоти Лири, Джерри Рубин… Среди игравших групп: Jefferson Airplane, Grateful Dead, Big Brother and the Holding Company… Среди не игравших: Doors (их никто не попросил выступить).

Четвертого апреля Сан-Франциско посетил Пол Маккартни. Отказавшись от предложенного божественного ДМТ (диметилтриптамина), он хорошо покурил травы, после чего ничего не смог сыграть.

Играли лишь те, кто не был знаменит и раскручен. Поэтому 16-18 июня в Монтерее, местечке между Сан-Франциско и Лос-Анджелесом, состоялся первый рок-фестиваль. Среди участников: The Who, Jefferson Airplane, Grateful Dead, Simon and Garfunkel, the Mamas and Papas, the Birds, Electric Flag, Ravi Shankar, Janis Joplin и Jimi Hendrix. Последние двое – никому не известны, это были их первые выступления перед большой аудиторией. Собственно, с этого фестиваля и началась их слава.

1 июня вышел альбом "Sgt. Pepper", главная прокламация психоделической эры. 21 июня хиппи устроили концерт "Летнее солнцестояние" все в том же Голден Гейт Парке. А 25 июня по международному телемосту Битлз спели для 200 миллионов телезрителей "All you need is love"? и 100 000 детей цветов собрались в Хейт-Эшбери отметить это событие.

А за хиппи потянулись туристы, журналисты, масс-медиа. Обыватели были в шоке: "Они с ужасом обнаружили, что разница между парнем и девушкой может заключаться в чем-то еще, кроме длины волос" (Барри Майлз).

Не секс был освободителем – им был отказ от лицемерия: "Мы обучаем ребят сбрасывать бомбы на деревни, но запрещаем летчикам писать матерные слова на фюзеляже", – как сказано в знаменитом фильме. "Рука на твоих яйцах моральнее и веселее, чем палец на спусковом крючке"…

Им очень повредила популярность и мода, когда все прыщавые юнцы со всей Америки ломанулись в Сан-Франциско и заполонили Хейт-Эшбери. Грязные, агрессивные – они испугали пожаловавшего туда седьмого августа Харрисона. Он ожидал увидеть их чистенькими, мирными, каждый у дверей своего маленького хиппового магазинчика (как это было принято в Лондоне). На предложение хиппей что-нибудь сыграть – он попытался, но тоже не смог – и убежал освистанным.

<Было бы мне пятнадцать и был бы я прыщавым юнцом в Америсе, я бы тоже ломанулся в Хейт. Но мне было пять, и я был в Москве – поэтому остался дома.>

Осенью 67-го после своего неслыханного триумфа и своего почти скандального провала (когда многие участники действа разъехались по своим колледжам и школам), – казалось, что эра хиппи кончилась. А она только начиналась. Понятая, как день неповиновения и арена свободной любви, клевой музыки и психоделических кайфов (sex, drugs & rock' n' roll) – она осталась в сознании (гораздо меньшего числа участников) как способ жизни и новая философия. Идея стала прибежищем избранных чудаков, выбравших ее по загадочным соображениям и ради неизвестного результата.

Они были молоды, невежественны и антагонистичны, поэтому не приняли то, что положено любить и что по чьему-то мнению заслуживает любви – но безошибочно полюбили настоящие вещи: рок-музыку, волосы и психоделические кайфы. И свободу, как возможность не отречься от этого.

Среди них не было Проповедующего истину – тут было много проповедников и тут было много истин, и лишь их соединение породило букет страсти и силы, что мы называем Контркультурной революцией.

Тимоти Лири сформулировал свое учение в шести словах по-английски и в трех по-русски: «tune in, turn on & drop out» – «настройся, врубись и выпади». Выпади, понятно, из социума, а настройся, само собой, – на космическую медитацию.

Ворота восприятия были широко распахнуты.

Политику заменила музыка. Поэзия, искусство и воображение, творческий дух самой жизни – вот, согласно Норману Брауну, еще одному предтече, настоящие революционные силы, способные изменить мир.

Хиппи признали бессмысленность всей этой байды: драки за места в парламенте, мелкие победы профсоюзов, комсомольские методы социальной активности, которые – по-настоящему – ничего не изменили к лучшему. А шкатулка открывалась с их точки зрения просто: стоит лишь выйти из общества, которое и есть источник всей лжи и насилия, образовать свое сообщество, коммуну – и проблема решена. Иначе: жить вне катастрофы, как говорил Кизи, где все становится возможным. Прорвись на другую сторону!

Впрочем, если неймется, можно провести антивоенный марш или совершить обряд экзорцизма над Пентагоном, что и учудили 21 октября 67-го Эбби Хоффман, Джерри Рубин, горстка продвинутых шаманов в присутствии нескольких тысяч левого пипла с Восточного побережья.

"Революция победила! Она уже произошла" (Питер Макс).

А потом был Вудсток, где почти полмиллиона человек прожили три дня под открытым небом – без насилия, полиции и преступлений. Так был заложен базис, доказана возможность, утвержден путь, противный буржуям и коммунистам, увлеченным контролем за мозгами и управлением массами населения.

К чему это привело? – К тому, что даже истеблишмент стал отращивать волосы, ходить в джинсах и курить марихуану. Что кончилась одна из войн, а слово «любовь» утратило свой гинекологический смысл, превратившись в призыв, более популярный, чем «равенство» и «братство». Что актуальными стали одинокие поиски истины и мистические доктрины. Что смягчились нравы и расширились рамки допустимого вида и допустимой ненормальности. Общество стало менее лицемерным и пуританским. Запад стал другим. Как и Восток.

Интересна и менее приятная трансформация: и Клинтон, и Блэр, и Солана, и Шредер с Йошкой Фишером и Кон-Бендитом в придачу – превратились в ястребов из пацифистов. В принципе, превращение банальное: будучи по молодости левыми, не вписанными в социум и сильно дистанцируясь от государства, его интересов, его проблем и ощущая личную опасность – они были против войны и против политики своих правительств. Добившись власти, они так же естественно стали “патриотами” и сторонниками жестких мер, осуществлять которые, к тому же, будут другие.

Впрочем, без них, может, было бы еще хуже.

Любовь правила миром и другими звездами из Калифорнии в тот год. Многие из нас были еще детьми, но замес космической поллюции Эры Водолея был так силен, что поразил навылет даже по эту сторону железного занавеса. Молодежь была разбужена, распропагандирована скрежетом иглы по винилу – и не оставила совкам никакого шанса на победу.

И вот пала последняя страна анти-консумеристской оппозиции, где – якобы – отрицались рыночные ценности, и теперь и у нас главной удачей жизни считается самореализация на высокооплачиваемой работе и успешная конкуренция на рынке труда…

Может быть, поэтому каждый год мы собираемся 1 июня в Царицыно и проводим свой Be-in у Сосны, чтобы не забывать о настоящих вещах и обнимать братьев, уцелевших в борьбе с врагами и излишествами, и вспоминать, что все хорошо, и мы победили!

* * * *

От редакции: Странно как-то отмечать 40-летний юбилей… Лета Любви. А еще страньше, как говаривала девочка Алиса, представить себе это Лето в образе этакого Чудака в Шляпе – волосы до пупа (шляпа лысину прикрывает – при виде этих слов Мата Хари заскрежетала зубами и замахала руками), переднего зуба, естественно, нет… Джинсы-клеша, на которых осела пыль всех мировых дорог,, жилетка с перламутровыми покоцаными пуговицами, на ногах сандалии с оторванными ремешками…

Идет Чудак по Третьему Транспортному Кольцу и приговаривает: «Давно живу, многое помню… Давно живу, многое помню…». Это мы к тому, что все написанное Пессимистом кому-то из «начинающих» может показаться шифровкой китайского разведчика – имена какие-то незнакомые, слова какие-то нечеловеческие. Надутый придурок на «джипе» попробует поддеть нашего Чудака бампером – заорет благим матом и перекрестится. Не поддевается Чудак, не попадает в сводку ДТП – заколдованный, нашпигованный всякой хипповой дурью… «All You Need Is Love», - говорит хозяину джипа и показывает ему длинный роллингообразный язык. И за ним потихоньку выстраивается такая призрачная колонна из тех, кто уже телом не здесь.но душой с нами – кто слыхал про Лето Любви, читал про Лето Любви, и, мысленно побывав там, так и остался в этой звенящей рок-н-ролльной паутине с колокольчиками…

Черт, какие это были времена! И как славно было читать на доступным тогда всем юрмальском песочке выложенное ракушками слово «Love». 67-й, братья! Сандаловые четки на шее, батник-самострок, джинсы-самопалы и вниз по Пешков-стрит, пиная ногами ни в чем не повинную банку с греческим апельсиновым соком… А навстречу бегут испуганные волосатые и кричат: «Не ходите туда, не ходите! Там менты наших повязали!» Действительно, повязали – за попытку демонстрации под лозунгом «Make Love NOT WAR!»

«Не верь тому, кто старше 25!» - говорили в те фиолетово-оранжевые времена. Подсчитай, «начинающий», и пропищи: «Не верь тому, кому за 55!» (возраст очевидцев Чуда подсчитать не сложно). Да и на здоровье, не верьте – но… по Третьему Транспортному Кольцу… (см. выше).

40 ЛЕТ ЛЕТУ ЛЮБВИ! Жаль, что в одну и ту же реку не войти дважды – река не та, да и ноги уже не те. А для новых рек – новые ноги, для новых ног – новые сандалии, для новых голов – новые шляпы, для новых жилеток – новые пуговицы… Только не говорите, что хиппи ДОЛЖНЫ делать то-то и то-то, что хиппи ОБЯЗАНЫ дуть литрами морковный сок, презирать жареную курицу или, наоборот, набивать брюшко отборной зайчатиной. ХИППИ НИЧЕГО НИКОМУ НЕ ДОЛЖНЫ И НИЧЕГО НЕ ОБЯЗАНЫ! На то они и хиппи, хвала джинсовым богам, свободный такой народец, умеющий в любое время суток перемещаться по радуге!