Алло, Пол, алло!
Связи нет. Провода гудят, надрываясь…
То ли дождь мешает контакту с битлом,
То ли день был сегодня не мой. Не знаю.
Алло, Пол, алло!
Внезапно. Из небытия. Врывается.
Исступление.
Рвущий душу голос Фриды Кало.
Нефритовые серьги. Сросшиеся черные брови.
Она бредит по-прежнему Мексикой,
Она бредит все так же огнеподобной любовью.
Весь мир – к чертям! Красота остается за Фридой –
У нее Человек превращается в Дерево,
Лавандовая орхидея лепестками прикрывает обиды,
А пуповина с горячей землей не перерезана –
Фридой не велено.
И сталь все так же разрывает жаркое тело.
Мексика… Мексика!
Каждой частицей своей, каждым перышком соколиным в ней пела
И, породнившись с Отчаяньем, каменела,
Припечатывая спину к эшафоту широкой постели.
Боль – монашка, боль – шлюха, боль – певичка из бара
Закладками делала в Книге Жизни дни и недели.
За что эта кара?
Диего Ривера, Лев Троцкий в революционных объятьях,
Смуглый и белый – братья,
Наяву и в бреду застыли у расписанных Риверою стен…

ФРИДА:
«Santa Madre, Santisima,
Уничтожь этот ад, этот плен.
Подари жизнь ребенку
(всем картинам моим вдогонку!)
Сплети ему колыбель
Из ползущих к центру Земли корней,
Что сплетаются с костями наших предков,
Знавших Мексику без американских стейков.
Я станцую сандангу,
Я танцую сандангу
В своей обреченности и никчемности.
Бренности.
Madre mia, Santisima –
Я борюсь за свою независимость,
Я борюсь со змеей, повторяя движенья орла.
Нет, орлицы.
Пусть на гипсе, что тело сковал,
Оживают цветы и птицы…».

Алло, Пол, алло!
Связи нет, провода гудят, надрываясь,
Голос Фриды мешает контакту с битлом,
То ликуя, то всех проклиная…
Время сыпется штукатуркой с потолка над кроватью-троном.
Все. Закончено. Жизнь расстреляна до последнего фридопатрона.

П а у з а
Сэр МакКартни еще раз женился.
Весь «Уэмбли» пел с Полом «Hey Jude».
Где-то в Мексике, знаю, ребенок родился,
Chica. Девочка. Фридой ее назовут…

2012 год
30 ноября